Конфиденциальность: вопросы и ответы

В эпоху, когда любая информация может мгновенно распространиться в социальных сетях и стать доступной для всех, МККК продолжает придерживаться принципа конфиденциальности, поскольку это позволяет предотвращать ситуации, угрожающие жизни людей.

МККК работает непосредственно в зонах конфликтов. Мы доставляем продукты питания и оказываем медицинскую помощь тем, кто пострадал от боевых действий, а также помогаем восстанавливать разрушенную инфраструктуру. Наша деятельность также направлена на содействие соблюдению международного гуманитарного права.

Чтобы получить доступ к пострадавшим сообществам, мы стараемся завоевать доверие путем осуществления конфиденциального диалога со всеми сторонами, вовлеченными в конфликт или другие ситуации насилия. Иногда нашу приверженность соблюдению конфиденциальности критикуют, однако именно она позволяет нам выполнять свою работу и помогать лицам, пострадавшим от военных действий. Вот что говорит о конфиденциальности Доминик Штилхарт, директор управления оперативной деятельности МККК.

Мы живем в мире, где у всех есть мгновенный доступ к информации — фактам, изображениям, историям, — и где все могут получать доказательства нарушений в режиме реального времени. Актуально ли еще понятие «конфиденциальность» в эпоху социальных сетей?

Действительно, социальные сети и мобильные технологии изменили многое: то, как мы работаем, как смотрим на мир и как воспринимаем события, происходящие вокруг. Они изменили и нашу организацию: в МККК мы используем социальные сети каждый день. В них мы делимся историями людей, которым помогаем, объясняем, в чем заключается наша деятельность, и говорим о важных для нас вопросах.

Однако, когда речь заходит о работе на местах, конфиденциальность остается абсолютной необходимостью. Это ключ, открывающий нам двери, которые в противном случае были бы наглухо закрыты. Пренебрегая ею, мы не смогли бы получить доступ к нуждающимся людям и добраться до мест, где нужна наша помощь. Гарантия конфиденциальности позволяет нам откровенно говорить с людьми, группами и сторонами, вовлеченными в вооруженный конфликт или другие ситуации насилия, — теми, кто в иных обстоятельствах не согласился бы общаться с МККК. Она позволяет нам выстраивать отношения, необходимые для того, чтобы находить решения и продолжать нашу работу. Наш подход, предполагающий соблюдение конфиденциальности, позволяет избежать опасности политизировать проблему во время публичных обсуждений и обеспечить защиту наших сотрудников на местах, а также тех, кому мы помогаем. Как видите, в этом отношении конфиденциальность актуальна и по сей день.

Хотел бы добавить, что политика в отношении конфиденциальности и ее применение на практике уходят корнями к истокам МККК, восходят к принципам нейтральности и независимости.

Не лучше ли предавать предполагаемые случаи нарушений широкой огласке? Почему МККК настолько осторожен в отношении публичных осуждений?

Основное направление нашей деятельности — это помощь жертвам вооруженных конфликтов и других ситуаций насилия на местах, а для этого, как мы убедились на собственном опыте, крайне необходим конфиденциальный диалог. Конфиденциальность означает, что мы можем поддерживать диалог со всеми сторонами в конфликте и тем самым помогать справляться с нарушениями или злоупотреблениями уже в тот период, когда они происходят, а не постфактум.

Тем не менее, конфиденциальность не равна самоуспокоенности, она не является безусловной. Некоторые случаи мы действительно предаем широкой огласке и можем публично осудить одну из сторон в конфликте. Однако к этому мы прибегаем только в том случае, когда все другие разумные меры воздействия на эту сторону в конфликте были исчерпаны, не оказав желаемого результата.

Такое решение дается нам нелегко, поскольку существует вероятность, что это поставит под угрозу безопасность наших сотрудников и помешает нам оказывать помощь. Не забывайте, что во многих местах, где мы работаем, наблюдение со стороны — а тем более публичная критика — крайне не приветствуются. Принимая решение рассказать о предполагаемых случаях и виновниках нарушений или публично осудить действия стороны в конфликте, мы должны учитывать риски, которыми это может быть чревато для людей, нуждающихся в нашей помощи. То есть мы, вероятно, не сможем выполнять свою основную задачу – предоставлять защиту и оказывать помощь. Таким образом, если мы соблюдаем конфиденциальность, это не значит, что мы храним молчание. Напротив, это значит, что мы постоянно общаемся со всеми сторонами, пытаясь решить проблемы здесь и сейчас.

Может ли МККК публично высказываться по каким-либо вопросам?

Конечно, у осмотрительности есть свои пределы, и мы оставляем за собой право высказываться открыто, публиковать установленные нами факты или, в исключительных случаях, прекращать свою деятельность. Если наш двусторонний конфиденциальный диалог не приносит результатов, мы можем поделиться своими опасениями с выбранной нами третьей стороной, пытаясь повлиять на поведение сторон, вовлеченных в вооруженный конфликт или другие ситуации насилия, или даже публично осудить их действия.

Однако, как я уже говорил, такой подход может негативно сказаться на людях, нуждающихся в нашей помощи, а ведь их благополучие является для нас важнейшим приоритетом. В связи с этим публичные заявления мы делаем только в случае, когда выполняются несколько условий: нарушения должны быть очень серьезными и повторяющимися или должна быть высокая вероятность того, что они повторятся; наши сотрудники должны быть непосредственными свидетелями таких нарушений или по крайней мере получить информацию из надежных и достоверных источников; подобная публичность должна отвечать интересам тех, кого затрагивает или кому угрожает совершенное нарушение.

Думаю, важно также помнить о том, что мы часто проводим оценку гуманитарной ситуации в различных странах мира, пострадавших от вооруженных конфликтов, и привлекаем внимание к гуманитарным проблемам. Например, мы можем опубликовать пресс-релиз об острой необходимости защищать медицинские учреждения и медицинский персонал во время вооруженных конфликтов и других ситуаций насилия или работаем с журналистами и фотографами, чтобы обратить их внимание на особо острую гуманитарную ситуацию. Каждый день мы публикуем эту информацию на наших страницах в социальных сетях.

Как вы считаете, есть ли внешнее давление в связи с применением такого подхода к конфиденциальности?

Давление есть, и я думаю, оно связано с тем, что у людей сегодня меняется представление о том, как к ним должны поступать новости и информация. Сейчас люди стремятся получить более детальное представление о зверствах, совершаемых в ходе вооруженных конфликтов и в других ситуациях насилия, как только о них становится известно. Конечно, интерес к нарушениям и злоупотреблениям и негодование по поводу их совершения не новость, однако сегодня количество источников информации возросло.

Как я уже говорил, мы рассматриваем конфиденциальность как необходимое условие для того, чтобы справиться с возможными нарушениями права. Конфиденциальный подход отвечает наилучшим интересам жертв вооруженных конфликтов и других ситуаций насилия. Конфиденциальность позволяет нам завоевывать доверие, получать доступ и обеспечивать безопасность как наших сотрудников, так и тех, кому мы пытаемся помочь. Конечно, мы знаем, что это не единственный метод борьбы с нарушениями международного гуманитарного права. Однако мы рассматриваем другие, более публичные методы как вспомогательные, поскольку наш подход испытан и проверен, позволяет помогать пострадавшим в период совершения нарушений, а не через какое-то время.

Какова связь между конфиденциальным подходом и судебным преследованием за международные преступления?

Лица, совершившие международные преступления, должны подвергаться судебному преследованию. Будучи хранителем международного гуманитарного права, МККК поддерживает создание международных уголовных трибуналов, а также проведение судебных процессов, на которых подобные преступления разбираются в рамках национального законодательства. Общаясь со сторонами в вооруженных конфликтах на конфиденциальной основе, мы призываем их предотвращать потенциальные и пресекать текущие нарушения, не допускать их повторения и наказывать виновных.

Тем не менее, направляемые нами оперативные конфиденциальные представления не предназначены для использования в судебных разбирательствах. Вместо этого они должны помочь нам обратить внимание отдельных лиц, групп или сторон, вовлеченных в вооруженный конфликт, на беспокоящие нас проблемы, подтолкнуть их к поиску решений путем проведения собственных расследований или принятия других мер, что позволило бы им изменить свое поведение и действовать в соответствии с нормами МГП. Ни информация, передаваемая устно этим сторонам, ни представляемые документы не предназначены для использования в ходе судебных процессов. В противном случае это поставило бы под угрозу конфиденциальный диалог, который необходим для того, чтобы мы могли осуществлять свою деятельность по оказанию помощи и предоставлению защиты. Вот почему, даже несмотря на то, что мы поддерживаем инициативы, направленные на судебное преследование и наказание виновных в серьезных нарушениях международного гуманитарного права, мы не участвуем в судебных разбирательствах и не говорим публично о конкретных случаях.

Есть ли у конфиденциального подхода МККК какая-либо правовая защита?

Очень важно, чтобы люди понимали и уважали наш подход к конфиденциальности. К счастью, его важность признается как на международном, так и на внутригосударственном уровне.

На международном уровне Международный уголовный суд, Механизм ООН для международных уголовных трибуналов, Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии, Международный уголовный трибунал по Руанде, Специальный трибунал по Ливану, Специальный суд по Косову и Специальный суд по Сьерра-Леоне признали (либо в рамках прецедентного права, либо в рамках правил процедуры и доказывания), что у МККК есть право отказываться от предоставления конфиденциальной информации. Ни у одной другой организации такого права нет. Это данное МККК право подтверждает важность конфиденциальности как краеугольного камня нашей работы. На национальном уровне около 100 стран предоставили МККК правовые гарантии конфиденциальности – приняли соответствующий закон или подписали двустороннее соглашение. Обычно в таких соглашениях говорится, что МККК и его сотрудников нельзя привлекать к даче показаний.

Кроме того, поскольку МККК передает свои доклады сторонам на условиях конфиденциальности, у него есть право настаивать на неразглашении этой информации получателем.